Школа танцев "Зодиак"

Звезды Кубы: галерея преподавателей и артистов 

ХОРХЕ КАМАГУЭЙ ИЗАЛЬГЕС: «В ТАНЦЕ Я БЕЗБАШЕННЫЙ, НО, КОГДА ПРЕПОДАЮ, ВКЛЮЧАЮ МОЗГИ»

Mirame: Как все начиналось?

Jorge: Моя биография? Я начал заниматься танцами в восемь лет, когда мы жили в г. Камагуэйе. Я посещал кружок при училище, или как на Кубе это называют – Дом Культуры. Преподаватели Дома Культуры ходят детским учреждениям и ищут таланты, ребят со способностями к музыке, рисованию, танцам. Я подошел сразу по трем дисциплинам, но танцы мне удавались лучше всего. В восемь лет я хотел пойти учиться в Школу Искусств, однако отец запретил. Предрассудки, сами понимаете. Стал учиться в обычной школе, продолжая танцевать в Домах Культуры, пока мне не исполнилось двадцать лет. И тогда я создал профессиональную танцевальную группу.

Татьяна: Это была твоя собственная группа?

Мы начинали как группа друзей и, в общем-то, просто хотели выступать перед туристами. Но для этого необходимо было пройти прослушивание – своего рода экзамен, обязательный для тех, кто начинает профессиональную карьеру. Председатель экзаменационной комиссии решил, что мы очень талантливы, и предложил нам создать Балет народных танцев города Камагуэй (Ballet Folklórico de Camagüey). Как труппа мы должны были возродить и поставить на сцене все фольклорные танцы нашей провинции. Так, в двадцать лет я начал эту работу. Но через год я вынужден был уйти по причинам, скажем так, духовного характера. Однако спутя пять лет ребята из Балета разыскали меня и пригласили обратно в группу. В течение двух лет я выступал с ними для туристов в Варадеро и Камагуейе. В 1997 г. наш ансамбль поехал на фестиваль в Милане. Ребята вернулись на Кубу, а я остался *улыбается*.

Надежда: А когда ты начал преподавать?

Преподавание стало моей профессией с тех пор, как я переехал в Европу. Я начал передавать людям то, что сам прекрасно умел делать с ранних лет: танцевать с чувством, вкусом и умом. Еще в детстве я помогал тем, у кого были какие-то сложности с танцами, и мне это очень нравилось. Со временем я понял, что это и есть мое призвание. Я испытываю неимоверное удовольствие от того, что могу научить танцевать даже тех, кто за всю свою жизнь ни разу не пробовал этого делать! Пожалуй, учить танцевать мне нравится даже больше, чем танцевать самому.

Татьяна: Неужели?

Именно. В танце я безбашенный, но, когда преподаю, включаю мозги *смеется*. И мне это нравится.

Mirame: Опиши свой стиль.

Мне кажется, на меня оказал очень сильное влияние уличный хип-хоп. Занимаясь современными и классическими танцами в Доме культуры (ча-ча-ча, мамбо, дансон и так далее), я проводил много времени по соседству на улице, где у меня была своя группа уличных танцоров. Мы постоянно танцевали хип-хоп и брейк-данс. Получается, что мешать классику с хип-хопом я начал уже тогда *смеется*.Позже, выступая в составе Ballet Folklórico de Camagűey, я открыл для себя новые виды народных танцев, узнал много нового о йорубе, кубинской румбе, абакуа. Это ошеломило и заразило меня, и я постепенно начал смешивать эти разные стили, фольклор с хип-хопом и уличными танцами (касино). Но окончательно мой стиль сформировался только здесь, в Европе, где я мог танцевать безо всякого давления со стороны семьи. Соединив классические элементы румбы, касино, сона, афро и хип-хопа, мне удалось создать некий коктейль и придать ему целостность. Мой стиль – это смесь танцев, или, как сказали бы на Кубе, гуагуанко-сон: смесь касино с румбой и хип-хопом, где румбы все-таки больше. Кроме этих направлений, на меня оказал сильное влияние сон, который я танцую с самого детства. Я даже участвовал в конкурсах с моей старшей сестрой. И мы их выигрывали. Так что мой стиль – гуагуанко-сон.

Надежда: А в чем его особенности?

Для кубинцев гуагуанко – фактически синоним танца, потому что именно он позволил нам достичь такой экспрессии в танце. У гуагуанко есть сила, характер, хотя он и допускает слияние любых стилей. Он открывает новые возможности самовыражения, а в сочетании с элементами других танцев дает новую энергию. С годами я убедился, что нет ни одного кубинского танцора, в котором бы ни был заложен ритм гуагуанко, потому что это то, что рождает в тебе подлинного мастера. Кстати говоря, гуагуанко-сон еще и направление в музыке. Вся музыка с ритмом гуагуанко, вся музыка, которая играется с тимбой, это и есть гуагуанко-сон. Эта музыка меня заводит, наполняет энергией. Поэтому про меня говорят – я тимберо. То есть тот, кто танцует под ритм тимбы, барабана, конги. Танцоров-фанатиков румбы так и называют «тимберос».

Mirame: Расскажи про Кубу, что она для тебя значит?

Я не могу жить без Кубы. Мне необходимо каждый год ездить туда, вдыхать ее воздух, прикасаться к ней, видеть и слушать ее, смотреть на нее. Это просто жизненная необходимость.

Татьяна: Ты – эмигрант и можешь посещать Кубу?

Конечно. Все кубинцы могут посещать Кубу, кроме тех, у кого есть какие-то политические проблемы, или которых правительство рассматривает как угрозу. В Испании я живу совершенно легально. Уже десять лет у меня вид на жительство, что позволяет мне спокойно работать и путешествовать. Я очень рад, что получил его, танцуя и обучая танцам, а не через женитьбу на ком-то ради документов.

Надежда: А кто из твоей семьи остался на Кубе?

На данный момент, это моя мама… Моя двоюродная сестра воспитывает своих детей и живет в Барселоне. Другая моя сестра тоже переехала в Барселону со своей матерью. У меня пять братьев и пять сестер. Но у них разные матери. Это все мой отец… Куба, вы сами понимаете *смеется*. У меня самого трое детей, семья. Мне почти сорок, я уже старый мужчина.

Татьяна: В последнее время ты часто ездишь по странам Восточной Европы – Польше, Украине, Белоруссии, Хорватии. С чем это связано?

Дело в том, что я еще мальчишкой мечтал о дальних странах. В детстве сантеро – человек, верящий в духов, – сказал мне, что я буду много путешествовать. И с того времени стал мечтать об этом. Когда я впервые в жизни поехал в Германию, я испытал несравнимое удовольствие и сказал себе: «Я должен путешествовать!». И потом сказал: «Я не остановлюсь, пока не доеду до самой России». И вот, я побывал в Польше, в Хорватии, в Украине, в Белоруссии, и все это с мыслью о том, что я не должен останавливаться, пока не дойду до самой России.

Надежда: Почему именно Россия?

Это как конечная цель путешествий – страна, которая лежит в самом конце Европы. Я конечно хотел бы и в Японии с Гонконгом побывать, но потом. С самого детства мне рассказывали про Россию. Отец постоянно говорил: «Езжай учиться в Россию, езжай!». Другое дело, что я не хотел заниматься ничем другим, кроме танцев, и мысль об учебе на инженера меня совсем не привлекала. Но все друзья, которые приезжали из России, привозили мне мат...

Надежда: Матрешки?

Ага, матрешки. Такие прикольные! Так что Россия – это страна, мысль о которой я всегда держал в голове.

Татьяна: Скажи, а ученики в России, Белоруссии или Украине в чем-то отличаются от учеников Западной Европы?

Нет. Уже пять лет работаю с немцами и англичанами и три года с французами. Я не вижу разницы между людьми этих стран. Вот пример. Испанцы любят задирать нос и говорить: «Да музыка у нас в крови! Европейцы танцевать не умеют!». Однако, по моим наблюдениям, люди многих стран, в том числе и Восточной Европы, хотя и не говорят по-испански и не понимают слов песен, зачастую танцуют с большим чувством и силой. На мой взгляд, уровень танцоров во всех странах примерно одинаковый. И это хороший уровень, когда люди очень хорошо танцуют, с силой, с желанием, проявляя способности. Мне кажется, что дело ни в культуре и национальности, а в преподавателе. Если преподаватель может передать тебе чувство танца, его философию, ты будешь хорошо танцевать. Если у учителя есть высокая цель научить тебя танцевать и достаточно терпения, чтобы помочь преодолеть ошибки и сложности, то, в конце концов, ты станешь отличным танцором.

В Европе я видел множество людей, которые хорошо танцуют, и это объясняется тем, что у них были очень хорошие преподаватели. Поэтому я не вижу отличия между учениками Восточной и Западной Европы. Пожалуй, разница в другом… Женщины Восточной Европе очень хорошо сложены, в отличие от тех же европеек. И в этом огромная разница *улыбается*!

Татьяна: Твое имя часто упоминают в связи со школой «Asi se baila». Какова твоя роль в ней?

«Аси се Байла» был интересным проектом. Его инициатором стала одна из моих учениц. На данный момент школа работает, но я уже в этом не участвую.

Татьяна: Почему?

По причинам скорей личного, а не экономического характера. Скажем так, представление этой ученицы о школе не совпадает с моим собственным видением. Моим приоритетом является учить людей танцам, а ее – зарабатывать деньги, и в этом наши точки зрения кардинально расходятся. Мы поддерживаем хорошие отношения, но я решил создать свою собственную школу танцев, где будут мои собственные ученики. Поэтому и существует школа Хорхе Камагуэйя в Барселоне.

Татьяна: В твоем расписании не особо много уроков…

У меня мало занятий, так как школа работает всего три месяца. В Барселоне все сальсерос меня знают. Все преподаватели были когда-то моими учениками. Все знают, что я много разъезжаю по работе, а людям не нравится заниматься у человека, который постоянно отсутствует. Это вынуждает их искать замену. Вот почему я веду групповые занятия только по вторникам, средам и четвергам. В пятницу и понедельник я обычно за границей, участвую в конгрессах, фестивалях и пр. Так что этих занятий в школе вполне достаточно, чтобы поддержать обучение на достаточно высоком уровне и продержаться экономически между поездками. В принципе за счет постоянных поездок и школы я очень хорошо зарабатываю, больше мне не нужно. Помимо вечерних занятий, я много работаю в течение дня: даю частные уроки, тренирую группы иностранных учеников, работаю в своем офисе, разгребаю электронную почту, веду переговоры… Так что я достаточно много работаю *смеется*.

Татьяна: Ты работаешь в качестве агента других танцоров?

Да, я также являюсь кем-то вроде арт-директора. Я работаю с группами, ставлю танцы, подбираю танцоров. Также ко мне обращаются рекламные агентства, когда ищут кубинских артистов. Я знаю многих профессионалов и всегда могу кого-то порекомендовать. То есть, я всегда в работе. Я не работаю больше, потому что не хочу становиться рабом. Я работаю, чтобы получать удовольствие от жизни. Поэтому я считаю, что мне очень повезло в жизни, я делаю, что хочу, и как хочу, так как я сам себе начальник.

Надежда: У тебя есть твоя собственная группа профессиональных танцоров, так ведь?

Да. Группа называется «Сон де Асукар».

Надежда: В Барселоне?

Да, в Барселоне.

Татьяна: И сколько человек в группе?

Нас пятнадцать человек.

Надежда: И все кубинцы?

Да. Кубинцы.

Татьяна: А почему нет ни одного, скажем, … русского?

Нет проблем. В этом году я поставил себе цель создать группу из испанских танцоров. Конечно, большинство из них латиноамериканцы, имеющие испанское гражданство, но мне всегда нравилось создавать группы из европейских танцоров. Во-первых, потому что любители танцуют с той же страстью, что и я в молодости, когда не был профессионалом. Во-вторых, потому что у них огромное желание танцевать, у них всегда есть время и желание репетировать, и они открыты к любым предложениям, готовы учиться всему. В-третьих, мне безумно приятно видеть, что люди танцуют мою хореографию. Мне посчастливилось создать танцевальные группы в Германии и в Испании, поставить им хореографию, и участвовать с ними в постановке шоу. Обычно я так и работаю с танцевальными студиями: я приезжаю, преподаю, потом создаю небольшую танцевальную группу, которой ставлю хореографию, а они потом ее используют в своих выступлениях. Мне очень нравиться этим заниматься, и обычно я предлагаю школам танцев, в которых я много преподаю, так сделать. Мне кажется, что в России тоже можно создать группу. Хотите со мной танцевать? Хорошо, будем вместе танцевать. Если вы хотите приехать в Испанию, о’кей, так приезжайте в Испанию, и будем танцевать!

Надежда: Тебе нравится румба?

Мне? Да я фанат румбы! Если я еду на Кубу, то хотя бы неделю провожу в Гаване и посещаю все места, где танцуют румбу (peňas de la rumba). Господи, их так много, а мне хочется везде побывать *смеется*. При звуках румбы, я обязательно начинаю отбивать ее ритм или подпевать, или пританцовывать. Я не могу идти дальше спокойно по улице. Я останавливаюсь и набрасываюсь на нее *смеется*. Ничего не могу с собой сделать, это сильней меня. Мне бы очень хотелось спеть румбу. Это было бы невероятно здорово, но пока я ограничиваюсь тем, что танцую ее.

Татьяна: На фестивале «Куба Си» в Киеве, ты исполнял танец Оггуна. Это твой любимый Ориша?

Да, я люблю образ Оггуна. Хотя раньше моим Оришас был Чанго. Когда я жил на Кубе  и входил в состав Ballet de Folklórico de Camagűey меня всегда ассоциировали с Чанго. Cоотвественно, я и танцевал Чанго, или Чанго и Эллегуа. Когда я переехал в Европу, то во мне вдруг пробудилось желание танцевать Оггуна.   И с тех пор танцую только Оггуна (Прим. авторов.: На Сальса Майовке 2007 он опять танцевал Чанго). И ношу ожерелье этого святого.

Надежда: Почему?

Сейчас расскажу эту историю. На Кубе, будучи участником Ballet de Folklórico de Camagűey, я часто посещал религиозный праздник – церемонию, именуемую Los Tambores (Барабаны). Там оба, и Чанго и Оггун мне говорили, что я являюсь их сыном. А по словам Обатала, если конфликт Чанго и Оггуна…

Татьяна: Обатала – это Ориша, отвечающий за ум?

Обатала отвечает за мир и душевное спокойствие. Одевается во все белое. Умный – это Орула (Orúla), его цвета зеленый и желтый, Чанго дал ему доску предсказаний. Итак…. Во время религиозного праздника «Лос Тамборес» у меня были проблемы с Чанго и Оггуном. И Обатала сказал мне, что если я хочу, чтобы моя голова была в покое, мне надо отдать ее ему, иначе в ней возникнет конфликт между моими двумя покровителями, Чанго и Оггуном. Это знаете, как в ситуации, когда женщина имеет связь с двумя мужчинами и не знает, кто из них отец ее ребенка. И тут появляется третий мужчина (Обатала), который успокаивает меня и говорит, что он точно мой отец *смеется*.

Мне очень нравилась эта религия, на Кубе я даже посещал специальные семинары, чтобы узнать больше про корни Йоруба. Но чем больше я ее изучал, тем больше убеждался, что социальная среда, в которой распространяется эта религия на Кубе, не соответствует моей философии. Поэтому в настоящее время я очень уважаю артистическую, музыкальную и танцевальную ценность это религии, но она больше не является моей жизненной философией, поскольку не совпадает с некоторыми моими жизненными принципами (Прим. авторов: Например, Хорхе не приемлет обряды жертвоприношений и убийство животных, которые практикуются в религии Йоруба). Тем не менее, я применяю эту религию в танцах. По словам Мартинеса Форе, в каждом танцующем кубинце есть что-то от Чанго, а в кубинке – от Очун. У нас есть книга, в которой описывается как религия Йоруба сформировала наше представление о самих себя. Мы, кубинцы, считаем себя самыми горячими, сексуальными, неотразимыми (образы Чанго и Очун). Воплощение этой философии можно видеть в том, как мы общаемся между собой и ведем себя с другими. В этом есть свои плюсы и минусы. Например, кого-то такое поведение может смущать.

Татьяна: С кем из кубинских артистов ты сотрудничаешь?

Участвуя в конгрессах Cubamemucho, мне посчастливилось встретиться и работать с теми, кого считают лучшими кубинскими танцорами и преподавателями, в Европе, а может и во всем мире. Среди них я бы выделил Альберто Вальдеса и его группу «Llaves negras» (Италия), Селио Фернандеса и его «Latin Black» (Италия), из Германии – Пачеко и Израэля Гутиерреса, Рафаэля из Мадрида, Ниовис опять же из Италии, Мигеля из Финляндии, Хуана Карлоса из Голландии, Янет из Лондона из группы «Lady Salsa». Я работал с Ничито и Маделине из Франции, также с Ониде. Сотрудничал с Анга, с Артуро из группы «Clave Guaguancó». Часто работаю с танцовщицами «Тропиканы» и Ямирой Санчес, окончившей гаванскую школу искусств. И с Миладис Гаинза, которая является моей партнершей. В свое время мы вместе с ней основали Ballet Folklorico de Camaguey. Я работал со многими артистами, и с большинством из них я продолжаю сотрудничать. Помимо них есть еще множество танцоров в Барселоне, с которыми я поддерживаю отношения.

Надежда: Кто из танцоров тебя вдохновляет в твоей работе, творчестве?

На данный момент я знаю всего двух людей, чья работа вызывает у меня белую зависть и восхищение. Это Сео Фернандес и его  группа «Лэтин Блэк» (Seo Fernandez и «Latin Black», Куба/Италия) и Янек Ревилья (Yanek Revilla, Куба).

Татьяна: Мы видели вместе вас с Янеком на фестивале «Cuba Si» в Киеве. Как бы охарактеризовал его стиль и манеру исполнения?

Jorge: Впервые мы встретились в 2003 г. в Берлине. По-моему, это была его вторая поездка в Европу. Я уже до этого посмотрелзаписи его танцев и мне очень понравились сложные узлы и навороченные комбинации, а также то насколько быстро и четко он их делает. Честно говоря, я до сих пор не знаю ни одного кубинца среди профессионалов, который проделывал бы такие сложные комбинации и узлы со скоростью и техничностью Янека. Именно за эти качества я считаю его одним из лучших танцоров. В моих глазах он останется лучшим даже если будет специализироваться лишь в  узлах и комбинациях. Я танцую давно, и знаком с классиками Кубы моих времен и с такими, как Янек, чей талант еще не успел раскрыться в полной мере. Но его стиль − это «уличный» стиль, как мы обычно говорим. В такой манере танцуют на улице фанатики касино, хотя и касино у нас танцуют по-разному. Но уровень и качество исполнения Янека просто фантастические.

Mirame: Кк ты думаешь, что выделяет тебя среди других кубинцев?

Среди всех кубинцев, проживающих в Барселоне, я являюсь тем, у кого больше всего стажа. Единственный, кто может и кому нравится путешествовать и одновременно преподавать у себя в школе, ставить номера и заставлять людей танцевать. Кубинцы, которые со мной работают, говорят, что я чем-то отличаюсь от них. Во мне есть харизма и зажигательность, которые пробуждают в людях желание танцевать.

Татьяна: Ты забыл упомянуть свою скромность…

*смеется* Нет, это не я говорю, а они. Это доказано, что у меня есть определенная харизма, потому что из пяти, восьми или длесяти кубинцев, работающих аниматорами по ночам, я единственный кому удается зажечь весь народ и создать эйфорию на танцполе. И это несмотря на то, что остальные кубинцы очень хорошо танцуют, у них голос лучше поставлен. Люди всегда замечают, если меня нет на дискотеке, потому что со мной весело, а без меня  скучно. Стоит мне войти в зал, как все, и кубинцы, и испанцы, начинают кричать: «Камагуэй!» – и ночь преображается. Все танцуют и всем весело. Вот в этом я отличаюсь от других. Это достоинство, которым меня одарил Бог.

Татьяна: Какие книги ты порекомендовал бы, чтобы больше узнать о кубинских танцах, и где можно их найти, в Интернете?

В Интернете очень много информации. Только надо забить соответствующее слово. На Кубе много литературы. Я бы порекомендовал… хмм, зависит от того, о чем хотите почитать…

Надежда: Про сон и про румбу.

На Кубе сейчас можно приобрести книгу Лидии Кабреры «Para el alma diverter» («Праздник для души»). Эта книга включает в себя достаточно полную информацию. Ее название – это фраза из песни (румбы): «Румба это лучшее, чем можно порадовать душу». Это маленькая книжечка, которую продают на ярмарке Сан Рафаэль в Гаване. Стоит она пять евро. Это достаточно хорошая книга, очень современная. Все остальные книги, которые у меня есть, их дают преподавателям школы искусств. Я не знаю точно, сколько новых книг появилось, я же ведь уже десять лет как не живу на Кубе. С этой книгой я недавно столкнулся, и она мне понравилась. Есть еще одна книга, но она про Касино, и называется «Para bailar casino» («Чтобы танцевать Касино»). Она была написана тем же автором, и тоже неплохая. К тому же есть многоматериалов, документальных фильмов на Кубе или  Интернете. Загляните на страницу www.boogalu.com, там можно найти множествоматериалов и книг. На тему Аруба и Оришас можно почитать книгу «El Monte» («Гора)». Прочитав ее, можно узнать почти все секреты про Сантерию. В общем, существует очень много книг.

Татьяна: Мы заметили, что танцуя на дискотеках с девушками, ты часто используешь жест Вакуна («укол»). С какой целью?

Да, есть за мной такое… Когда люди увлекаются философией Гуагуанко, они часто используют этот жест. Вакуна – это кульминация танца, которому предшествует игра между мужчиной и женщиной. В танце женщина соблазняет, возбуждает, а мужчина подхватывает эту игру и соответствующе реагирует...

Татьяна: Судя по тому, как часто ты используешь Вакуна, тебя все сплошь и рядом возбуждают.

*улыбаясь* В каком-то смысле ты права. Если честно, я очень уважаю и ценю женщин, и вижу в них прежде всего личность, а не сексуальный объект. Я считаю, что многие не ценят женщин так, как они того заслуживают, да и сами девушки не осознают свою значимость в нашей жизни. Может быть, потому что они не знают, что именно о них написал Бог, а мужчины не понимают, насколько важна в их жизни женщина. У меня другое представление в этом отношении, потому что я много и долго изучал религию. Я очень ценю женщин со всеми достоинствами и недостатками. Под недостатком я понимаю стремление женщины всеми силами показать свою независимость от мужчины, якобы она не ищет любви, не испытывает сексуального влечения. Ок, в танце я готов подыграть ей.Когда я начинаю танцевать Гуагуанко-Сон, то по сути я затеваю игру, завершением игры является Вакуна («Укол») – жест имитирующий прикосновение к половым органам женщины. Его цель – это не само прикосновение, поскольку в танце мы не касаемся тела девушки, а показать, свою силу, власть над женщиной. Таким образом, танцуя Гуагуанко, я пытаюсь доказать, что я сильней девушки, что имею власть над ней.

Гуаганко – это психологическая борьба между мужчиной и женщиной, где каждый может показать свои возможности и померяться силой. Танцоры пускают в ход всю свою ловкость и умение, чтобы доказать кто сильней. В Ямбу танец построен вокруг женщины, а мужчина лишь сопровождает ее, подчеркивая насколько хороша его партнерша. Гуагуанко – более эффектный танец, потому что в нем сильнее выражается игра между полами. Если мужчине не удается провести прием Вакуна (девушка успевает прикрыться), значит, он не имеет власти над ней и, соответственно, она его сильней. Иными словами, смысл Гуагуанко это доказать, что не важно, хочешь ты или нет, главное – «Я хочу» и «Я возьму».

Возвращаясь к моим «уколам» на дискотеках… Мне кажется, что людям нравится использование сексуального подтекста в танцах. Это всегда имеет большой успех. Поэтому рекомендую чаще танцевать Гуагуанко *смеется*.

Jorge Izalguez for iDance

т 

Источник: iDance